Как-то раз, обнаружив, что его кошелек изрядно отощал, Старков решил поправить пошатнувшиеся финансовые дела и, после недолгого раздумья, разжился фотоаппаратом и отправился в городской парк культуры и отдыха.
Дни стояли теплые, парковые дорожки кишели отдахающими и Старков принялся за свой бизнес. Фотографируя влюбленную парочку или мамашу с ребенком, он подходил к ним и вручал свой адрес, по которому те могли зайти за фотоснимками.
В первый же день его зароботок составил несколько сотен рублей.
"Оппаньки! - восхитился Старков, потирая вспотевшие от жадности ладони,-Очень приличные бабки! Этак я быстренько на новый аппаратик деньжат наскребу!"
Новое занятие пришлось Старкову по душе и он повадился ходить в парк каждый день.
Однажды он заприметил маленького человечка в черном долгополом плаще, темных очках и шляпе.
"Какой раритетный гражданин!"- подумал Старков, наводя на него фотокамеру. Он догнал потенциального клиента и попытался всучить ему "адресок". Тот долго отказывался, упорно не хотел его брать, но Старков настоял на своем.
Дождливым вечером в дверь сиарковской квартиры постучали. Вошел давешний незнакомец, выкупил у Старкова и фото и негатив и сказал, что зайдет еще.
Следующей ночью к нему заявились сразу трое незнакомцев с азиатскими чертами лица. Из-под полы черного плаща у одного из них виднелся кончик самурайского меча.
Странная троица осведомилась, нет ли в доме еще кого-нибудь, кроме Старкова, обшарила квартиру на предмет наличия подслушивающих устройств и телеглазков, после чего расположилась в гостиной, за столом.
"Наверное, это мои дальние родственнички,- думал Старков, угощая гостей чаем,-Может быть, во мне течет японская кровь..."
Они проговорили всю ночь и ушли под утро, засветив напоследок пленку в старковском "Зените" и оставив большой тяжелый сверток, который попросили отдать человеку, что зайдет завтра.
На столе Старков обнаружил пачку долларовых банкнот, перевязанную розовой ленточкой, пистолет, портативную рацию и пухлую тетрать с кодом радиопередач.
"Завербовали! - в ужасе подумал он,-Епперный театр! Что же делать?!"
Весь следующий день Старков разрывался между патриотическими чувствами и жаждой наживы, а вечером пришел высокий гражданин в пальто, забрал пакет и с сильным немецким акцентом сказал, что "Фатерлянд Старкофа не запудет". Пообещав заглануть на огонек еще раз, шпион удалился.
Он заявился через неделю, в компании нескольких других шпионов. Они обшарили комнату и не нашли подслушивающих устройств. Одобрительно похлопав Старкова по плечу, они уселись в гостиной, где обменивались свертками и папками с грифом "Совершенно секретно", пили чай и чистили оружие.
-Герр Старкофф,- позвал один из них,-Мы есть вести ошень важный бесед. Не могли бы фы сыграйт на музыкальный инструмент, чтобы никто не подслушал?
-У меня есть гитара, барабан и аккордеон,- подумав, сказал Старков,-Что вы предпочитаете?
Немцы переглянулись и одобрительно закивали:
-Oh, ja, ja! Akkordeon ist zehr gut!
Достав свой трофейный "Waltmaister", пробудивший в немецких агентах благодушную ностальгию, Старков всю ночь напролет проиграл на нем. Следующим вечером завалилась целая толпа шпионов. Они пили розовый портвейн в неимоверных количествах, закусывали копченой селедкой и просили Старкова сыграть еще.
-Мы слысали, сто Вы осень хоросе играете на аккордеонсике,- с улыбкой говорил подвыпивший японский разведчик Кенобуки Акигиро.
Старков играл вальсы, польки, марши, русские плясовые и песни собственного сочинения. Шпионы нестройно подтягивали в припевах, а во время исполнения плясовых пускались вприсядку выписывать кренделя вокруг стола.
-Вы, господин Старкопулос, большой мастер! - уважительно говорил расчувствовавшийся греческий шпион Иннокентий Полтораки.
Все шпионы, по возвращению на Родину рекомендовали коллегам посетить Старковскую квартиру. Теперь там постоянно шли какие-то диспуты, шпионы выпивали неимоверное количество розового портвейна, знакомились и братались. Двое агентов (он - из Ирана, она - из Ирака) даже решили пожениться и попросить политического убежища, которое не замедлил предложить им швейцарский шпион. Среди шпионской агентуры за домом Старкова установилась репутация надежной конспиративной квартиры, где можно было отдохнуть и расслабиться. С разрешения Центра шпионы регулярно снабжали Старкова деньгами, а однажды, на день рождения даже презентовали ему бочку варенья и корзину печенья.
Для всех шпионов Старков стал родным. Солидные англичане звали его уважительно - Старкофф.
Флегматичные скандинавы - Старковсон.
Итальянские шпионы - Старкоццио.
Мусульмане - Ибн Старкиддин.
Испанцы - Дон Старсио.
Французы - Мсье Старкок.
С развалом СССР в компании появились молодые, еще неопытные агенты Кавказа, Прибалтики и Молдовы, и в секретных досье разных стран появились фамилии: Старкидзе, Старков-оглы, Стар-заде, Старкявичус, Старковас и Старучану.
В Архивах ЦРУ США Старков фигурировал как агент S.C.- 9 Star Cow ("Zwiozdnaja korova"). Сотрудники же ласково величали его Коровушкой Старки.
Старков совсем закрутился, обслуживая шпионов, и не сразу обратил внимание на то, что количество их уменьшается с каждым днем. Заметил он это только тогда, когда пришел один лишь Акигиро.
-Что случилось? - поразился Старков.
-О, Старкэ-сан,- грустно ответил тот,-Похозе, сто всех спионов переловили, остался один я... Принесите мне васэго портвейна-сакэ... и сыграйте сто-нибудь.
Он ушел утром, со слезами на глазах.
На следующий день не пришел никто.
Вечером Старков долго не мог уснуть, а в полночь его разбудил шум работающего мотора. В дверь постучали. Открыв, он увидел четверых молодцев в красноармейских долгополых шинелях и офицера с ромбами в петлицах.
-Старков? - сурово спросил офицер.
-Старков,- согласился Старков,-А что?
-Служба Госбезопасности,- коротко и сухо ответили ему,-Одевайтесь.
"Епперный театр! - думал Старков, спускаясь по лестнице,-Аукнулось мне дармовое варенье! Замели! Теперь отправят на лесоповал, и не играть мне больше на аккордеоне!"
Его посадили в черный фургон, долго везли по городу и высадили на улице Белинского, после чего ввели в какое-то здание с высокой башней и около получаса шли гулкими темными коридорами.
"Вот и тюрьма"- обреченно подумал Старков.
Конвойные распахнули двери и Старков оказался в огромном зале, посередине которого находился длинный стол. Рядом вытянулись во фрунт несколько офицеров.
Из-за стола поднялся маленький лысый человек в круглых очках без оправы и, подойдя к Старкову, пожал ему руку.
-Поздравляю Вас, товарищ генерал-майор, с успешным выполнением задания,- сказал он.- Все шпионы захвачены нами досрочно и с полным компроматом.
-Генерал-майор?! - опешил Старков,-П-почему генерал-майор? Я ничего не знаю! Я ничего не делал!
-Все мы ничего не знаем! - снисходительно сказал тот и выложил на стол капу роскошных цветных фото, где были запечатлены все шпионы у Старкова на дому.-Ваша работа.
-Моя?! Но... где же тогда была фотокамера?
-А фотоаппарат мы спрятали в Вашем аккордеоне. Родина гордится Вашим подвигом! А теперь - отдыхайте. Если понадобитесь, Вас найдут.
Старков вернулся к старым занятиям. Он фотографировал прохожих, играл на акакордеоне в своей группе и жутко скучал по вечерам. Ни дача, ни персональный автомобиль с личным водителем, ни пенсия его уже не радовали.
"Тоска зеленая...- думал он, в одиночку распивая бутыль розового портвейна.-Может, песенку записать? Друзей не заменишь..."
Одно время он подумывал, не дать ли объявление в газету, чтобы снова начали приходить шпионы, но, поразмыслив, отказался от этого.
В конце-концов, он нашел выход из положения, устроившись заведующим культмассовым сектором во Дворец Пионеров, где и работает до сих пор, ведя кружок Юных Шпионов, вздыхает по старым временам и с нетерпением ждет, когда его подопечные вырастут.